Архиварий-Ус

Брянской службе быта есть чем гордиться. Новые, современно оборудованные ателье. Отличный парикмахерский салон.
Химчистки и прачечные самообслуживания... Начальник областного управления бытового обслуживания В. К. Фомин в разговоре со мной четко определил генеральную линию развития брянского сервиса: укрупнение предприятий, строительство новых объектов, оснащенных передовой техникой.
Так записано в плане, так и в жизни. Сейчас уже начато строительство Дома моды, задумано возвести Дом быта и многое другое. Но две цифры не давали мне покоя: 460 и 26.
460 — это количество услуг, которые предлагают бытовики жителям города. 460 добрых помощников в хозяйстве. Они починят и постирают, уберут и отремонтируют. Короче, избавят от докучных хлопот, сберегут время для кино или музыки, встречи с друзьями или душевного разговора с сыном.
26 — это сумма рублей, которую каждый житель Брянска тратит в год на бытовые услуги. Много это или мало? Давайте посчитаем. Прикидка наша, конечно, очень приблизительна. Сшить платье в ателье — 15 рублей, пять раз починить обувь — 5 рублей (напоминаю: примерно), хотя бы раз в месяц сходить в парикмахерскую — 5 рублей за год. Сколько остается? Рубль. Постойте, постойте. Ведь на этот рубль надо и телевизор отремонтировать, и одежду почистить, и холодильник взять напрокат, и трикотажную кофточку заказать... Чудес не бывает. Просто многие из услуг остаются
«невостребованными».
Предложение щедрое, а спрос беден. С одной стороны, хорошо налаженное производство, современно оборудованные салоны и цехи, расклеенные по всему городу афиши: «Приходите к нам, дорогие клиенты». С другой — клиенты, которые вроде бы нуждаются в услуге, но почему-то за ней не обращаются.
Помню, как удивил меня разговор с заведующей бюро добрых услуг Верой Григорьевной Бирюковой. Речь шла об уборке квартир.
— Этот вид обслуживания у нас развивается плохо,— говорила она.— Выполняем три-четыре заказа в месяц.
— Нет рабочих рук?—посочувствовал я.— Уборщиц сейчас не легко найти.
— Да нет, нашли бы. Заказов мало.
Еще один наш помощник, оставшийся «невостребованным».
26 рублей на жителя города — это в общем-то неплохо. Брянск не отстает от других городов и областей, скорее даже числится в передовиках. Но я-то ведь сейчас говорю не о других, а об этом городе, и убежден, что цифра, которую я привел, может быть значительно увеличена.
...Брянский камвольный комбинат. Моя собеседница — невысокая, круглолицая, быстро располагающая к себе женщина — Екатерина Прокофьевна Амеженко, ткачиха. Семья у нее — муж и двое детей, одному шестнадцать, другому — одиннадцать.
— Вот вы приходите с работы,— спрашиваю я,— что дальше?
— У всех, наверное, так. Проверяю дневники у ребят. Потом бегу в магазин. Ребята у меня славные,— спохватывается она,— но ведь им не все поручишь... Потом стираю, глажу. После обеда младший тянет: «Мама, сыграем в шашки». Старший взял билеты в кино. А я уже устала, мне ни того, ни другого не хочется. Да что там, в химчистку вторую неделю не соберусь.
— А представьте, что приемщица пришла бы сюда, на комбинат?—задаю я вопрос.
В глазах моей собеседницы удивление: само собой разумеется, это было бы очень удобно, но разве так бывает?
...На фабрике резино-технических изделий я встречался с председателем завкома Варварой Филипповной Фандеевой.
— Провели мы среди работниц анкету, как улучшить их бытовые условия,— рассказывает она.— «Мы бы хотели,— стояло в большинстве анкет,— чтобы служба быта приезжала к нам на предприятие». Услуги назывались разные: химчистка, ремонт обуви, швейные работы. Кстати,— добавляет она,— дважды сама звонила директору химчистки, пообещал прислать кого-нибудь, тем и кончилось.
И еще один разговор:
— Наша организация раньше располагалась в Доме промышленности, там же бытовые пункты. Мы горя не знали. Химчистка— пожалуйста, ремонт часов — пожалуйста. Теперь переехали, сразу почувствовали неудобства.
Кому, вы думаете, принадлежат эти слова? Главному инженеру Брянского управления бытового обслуживания Полине Федоровне Коноваловой.
Оказывается, взаимоотношения человека и службы быта не так просты, как кажется на первый взгляд. Предприятия, на которых я побывал — и камвольный комбинат и фабрика резино-технических изделий,— находятся не на пустырях, вокруг них жилые кварталы, улицы, а на улицах те самые
салоны, которыми гордится брянское обслуживание. Время работы удобное, очередей нет. Сходить в химчистку, например,— значит потратить полчаса, от силы час. И все-таки хотят работницы сэкономить этот час, хотят, чтобы не они шли в мастерскую, а мастерская приходила к ним.
Так и получается, что услуги, которые готовы предложить бытовые цехи, несмотря на их разнообразие и высокое качество, остаются невостребованными. Вот и ответ на противоречие: 460 и 26.
Но чувствую: ответ, да не полный. Слышал я и другое мнение: «Если очень нужно, придет человек в мастерскую, не пожалеет времени. Не идет — значит, не очень нуждается». Может быть, и в самом деле, 26 рублей и те 4—5 услуг, которые ими оплачены, в какой-то мере отражают истинную потребность жителей Брянска? Вроде бы это подтверждается и моими личными впечатлениями. Разговаривая с работницами, я перечислял если не все 460, то десятка два наверняка нужных в быту услуг: ремонт одежды, химчистка, прокат, а в ответ слышал: «Да нет, обойдемся», «Нет, сами справимся».
Верно, женщина многое предпочитает делать сама. Не потому, что ей очень нравится убирать, стирать, шить, а других интересов нет. Просто непривычно поручить это другому, да и не всегда доверишь ему: хорошо ли сделает, справится ли? А про многие услуги и слыхом не слыхивали. Потолковее, понастойчивее расскажи о  них, предложи помощь — не откажутся.
Обслуживание у нас недорогое, самое дешевое в мире. И если не пользуются им люди — значит, плохо еще предлагают, не умеют сделать не только удобным, но и желанным.
К обязательным качествам, которые мы хотели бы сегодня видеть у нашей службы быта — вежливость, внимание, быстрая и качественная работа,—добавим еще одно: предприимчивость.
Необходимость этого уже понимают во многих городах. Фотографы в Кишиневе просто «щелкают» прохожих на улице. И тут же вручают визитную карточку фотосалона. Хотите — приходите за снимком, не хотите — не надо. Приходят.
В Днепропетровске закройщицы стучатся в двери квартир, предлагают починить или перешить одежду, справедливо рассуждая, что иная женщина сама не придет со старым платьем в ателье, постесняется.
В Мурманске есть еще и такое: человек, представляющий не одно какое-нибудь предприятие, а, так сказать, все мурманское обслуживание, ходит по домам и спрашивает людей, в каких услугах они нуждаются. Агент по выявлению спроса — так он называется. А через некоторое время по указанным адресам приходят открытки: мы вас ждем в своем салоне в такое-то время.
Что общего в этих примерах? А то, что услугу предлагают не вообще, а лично мне. И тогда у меня появляется желание ею воспользоваться, появляется потребность в ней. Не верю я, чтобы работник службы быта — если это только не равнодушный к своему труду человек,— придя на завод и предложив за недорогую плату аппретировать старый плащ, то есть сделать его несминаемым и непромокаемым, освежить верх туфель химическими препаратами, а
заодно и поставить на них износоустойчивые набойки, обновить трикотажное изделие, то есть сделать из старой бабушкиной кофты модный пуловер внуку, перекрасить старый меховой воротник, ушел бы ни с чем. Я перечисляю новые услуги, организованные брянским сервисом в последние год-два. Каждой воспользовалось за год несколько десятков человек, заплатив все вместе сто, двести, триста рублей — просто гроши для города с трехсоттысячным населением. Нет спроса? Еще раз повторяю: не верю.
Сейчас предложение услуги становится столь же важным, как и ее производство.  Не все услуги целесообразно, а порой просто возможно  концентрировать на крупном производстве. Те из них, которые пользуются постоянным и повышенным спросом, следует максимально приближать к потребителю. Причем первыми среди этих услуг должны быть такие, которые вроде бы и не нуждаются в рекламе — химчистка, например, шитье и ремонт одежды,— но именно их надо в первую очередь привезти к заказчику, чтобы не стояли люди в очереди, не тратили зря драгоценное время.
Прием заказов прямо на предприятии, в заводском Доме быта, конечно, не единственная форма услуг «с доставкой». Но одна из самых удобных и, по общему мнению, перспективных. Только в организации этого дела непременно должна активно участвовать и другая сторона — сам завод, без этого успеха не будет. Несколько лет назад промышленные предприятия ряда областей выступили с инициативой построить за свой счет или выделить помещения под ателье, мастерские, приемные пункты.
Этот почин был одобрен ЦК КПСС и Советом Министров СССР. Напомню: отмечалось, что особенно щедры должны быть предприятия, где работает много женщин.
Сейчас фабрики и заводы многих городов (Воронежа, например, Свердловска, Кишинева, Киева) гордятся собственными, заводскими домами быта. Мало того, что строят за свой счет,— еще и оборудуют, внедряют новые технологические процессы. Ведь о своих же рабочих заботятся!
О Брянске этого, к сожалению, не скажешь. Передо мной — совместное постановление Брянского горкома партии и горисполкома о перспективах развития бытового обслуживания. Принято оно в ноябре 1971 года. В одном из пунктов читаем: «Руководители промышленных предприятий города не уделяют должного внимания развитию бытового обслуживания в жилых кварталах заводов и на предприятиях». Все правильно. В постановлении звучит тревога по поводу сложившегося положения. Но прошло уже больше года — и ничего не изменилось. Из шестидесяти крупных брянских промышленных предприятий лишь шесть намереваются строить бытовые пункты, причем на 1973 год никакого строительства не запланировано.
На брянских заводах занята половина всего трудящегося населения города. Разве это не довод, чтобы серьезно подумать, как улучшить их быт?
И. ГЛАН