Архиварий-Ус

Как-то я пожаловался своему другу,  тоже шоферу, что неисправен передний мост на моей «Волге»; регулировали в одной мастерской — еще хуже стало.
— А ты приезжай к нам, в таксо-автобусный,— посоветовал он. — Сейчас у нас этим делом заворачивает одна девчонка, настоящая «королева точности»!
И вот, заручившись письмом на официальном бланке «Исполнительный комитет Пярнуского городского Совета депутатов трудящихся просит...», я подъехал к новым воротам таксо-автобусного парка, чтобы «попасть на прием к королеве» — Хельги Юхансон.
Надо признаться, что я наезжал на «рабочие точки» регулировочного стенда без всякого шоферского шика, с каким любит обычно подкатить наш брат
шофер к женщинам. Думаю, не дай бог в чем-то проштрафиться перед этой небольшого роста приветливой девушкой: засмеет, и тогда не спасут тебя все семнадцать лет непрерывного шоферского стажа.
Регулировочный стенд передних мостов легковых машин новый. Пол смотровой ямы выложен цветной метлахской плиткой, стены — белым кафелем, рефлекторные лампы льют яркий свет. А над стендом во всю его ширь на переднем плане и с боков — зеркала. В первый момент кажется, что ты не в гараже, а в дамской парикмахерской: ставь кресло и крути кудерьки! Но зеркала здесь установлены не для кокетства — они работают. Как, например, мастеру посмотреть передний мост при покачивании руля? А тут глянешь в зеркало — передний мост виден как на ладони...
Хельги спустилась в яму и приступила к осмотру моей машины. Проворно пробежала руками по тягам, пошатала рулевой «маятник» и все это делала так
уверенно, что я не утерпел и спросил:
— Давно здесь работаете?
— Год. Это на стенде, а вообще-то в парке уже три. Здесь моя первая работа!
Сказано это было так, как говорят: «Моя первая любовь!»
Постепенно мы с Хельги разговорились, как это бывает с людьми, когда их объединяет одно, пусть небольшое, но дело. Она работала и рассказывала:
— Кончила восемь классов и говорю маме: пойду-ка я к тебе в автопарк.
— Не автобусы ли мыть со мной на пару?— спрашивает мать.
— Могу и мойщицей, если на ремонт не возьмут, только бы поближе к машинам,— отвечаю.
Всполошилась мама:
— Десять лет работаю в парке, и такого еще не было, чтобы девчонка пошла слесарем. Тогда иди на автобус кондуктором.
А я твержу:
— Механиком хочу.
И так каждый день, пока не надоела всем дома. Отец махнул рукой: пусть, мол, попробует, — а мать ультиматум выставила:
— Пойдешь слесарем — знай: стирать замызганные комбинезоны будешь сама.
А разве это было страшно мне? Я и так во всем ей по дому помогала, и стирать приходилось. У нас в семье детей после меня еще двое.
Пришла к директору,— продолжала Хельги, устанавливая под одну сторону моста домкрат,—сказала, что хочу слесарем быть. «А не сбежишь через неделю?»— засомневался директор, а сам смотрит на меня по-доброму. Почувствовала: возьмут. Самое интересное, когда старший механик привел меня в «профилакторий» к слесарю Симульману.
«Эльмар, принимай к себе в ученики».
«Кого?» — спросил тот, озираясь по сторонам. Меня и в расчет не берет, козявка, мол, какая-то тут стоит. А когда механик показал на меня, он да и шоферы вокруг на смех подняли: «Ты бы, милая девушка, в портнихи или маникюрши подалась!» Такое меня тогда зло взяло, думаю: ну, погодите, подучусь, докажу вам, что девчонка тоже чего-то стоит.
И, как я уже знал по рассказам своих товарищей-шоферов, девчонка доказала. Когда через два года с регулировочного стенда ушел слесарь в армию, дирекция не долго думала, кого поставить на это ответственное дело.
— Нашу Хельги,— посоветовал инженерам Эльмар Симульман.— Лучшего кандидата нам не найти.
Вечером того дня Хельги Юхансон принесла домой целую охапку книг и годовых подшивок журнала «За рулем».
Она понимала, что новая работа потребует серьезных знаний. Например, регулировка колес исчисляется до десятых долей миллиметра, развал колес надо доводить до сотых градуса. От этих-то десятых и сотых зависит, кататься колесу сорок тысяч километров или всего только десять. Загнал, скажем, шофер машину на стенд, и ты должна сразу определить, почему на колесах появилась «щетина», почему облысел рисунок протектора с внутренней или наружной стороны, почему колесо выедается «ямами». И этих «почему» десятки.
На уроке в вечерней школе Хельги впервые была рассеянной. Тревожила мысль, не давала покоя: «Нет, нет! Не справлюсь я с новой работой!»
Наутро девушка пришла в гараж на прежнее место.
— Хельги, ты что, забыла, где теперь работаешь?— удивленно спросил мастер Симульман.— Раз уж назвалась слесарем — крути гайки до конца. Не робей. Пойдем вместе.
И снова Эльмар Симульман стал учителем Хельги. Да и опытные шоферы помогали. Девушка пришлась всем по душе: что бы она ни делала — все на
совесть.
Скоро рабочее место Хельги стало неузнаваемым: кафельные стены ямы засверкали белизной, свежие краски  играли на поручнях и кронштейнах.
Сразу почувствовалась женская рука, добросовестно поработавшая тряпкой и малярной кистью. А через месяц сюда надолго переселился внутрипарковый вымпел «За образцовую чистоту рабочего места».
С приходом новой хозяйки завелись и новые порядки. Прежний слесарь, пользуясь положением единственного мастера по регулировке передних мостов, не прочь был сорвать с шофера «бутылку».
Главный инженер Эйно Юрисоо считает Хельги своей «правой рукой», без всякого колебания доверяет ей пломбир.
Все таксометры парка проходят через ее руки. Вот за эту безотказность, за горячую работу и зовут шоферы свою Хельги «королевой точности».
...Моя машина была исправлена, и я съезжал со стенда. Хельги Юхансон повернулась от шкафа, куда складывала инструменты, и помахала рукой.
— Счастливых тебе дорог, шофер! — И улыбнулась своей светлой улыбкой, словно подарила ее вместе с добрым напутствием: возьми и вези по свету, передавай ее дальше людям!
Говорят, так, с улыбкой и добрым напутствием, она провожает каждого шофера. Зато и шоферы привозят ей весной из-за города первые ветки сирени.
Есть у Хельги мечта. Даже две: одна, ближайшая,— поступить на курсы шоферов. Любительские права у нее уже есть, она хочет стать профессионалом.
Другая — выдержать экзамен в Таллинский политехнический институт на факультет автомобилестроения. Это главная мечта. Я уверен, что недалек тот
день, когда шоферы Пярнуского таксо-автобусного парка скажут своей девчонке, провожая ее учиться:
— Счастливых тебе дорог, наша Хельги!