В железнодорожном расписании значится: поезд № 2 88 Москва—Павлодар
отходит в два часа сорок минут по московскому времени. В эти ночные часы перрон Казанского вокзала бывает почти пуст. «Тихий поезд», «тихая посадка», говорят железнодорожные служащие.
Но
в ночь на 17 апреля не только перрон, но и огромную привокзальную
площадь заполнили тысячи людей. Чаще других мелькали девичьи лица —
сияющие, взволнованные, разрумянившиеся.
Наконец с платформы
грузовика, стоящего посреди площади, раздались слова: «Товарищи! Митинг,
посвященный отъезду комсомолок, откликнувшихся на призыв поехать на постоянное жительство в районы целинных и залежных земель, объявляю открытым».
Гул
мгновенно стихает. Звучит гимн Советского Союза. Его слушают девушки из
Раменского, из Клина, из Подольска и Тушина... Им всем по 19—20 лет.
Они
еще не совершили ничего героического, но это для них льются сегодня
величавые, торжественные звуки, к ним обращены приветственные слова, на
них нацелены фотокамеры.
На трибуне — светловолосая женщина.
— Дорогие дети!..
Екатерина Григорьевна Муганова говорит от имени старшего поколения. Кому, как не ей, понять, что чувствуют сейчас эти девчата! Кажется, совсем недавно Екатерина Григорьевна с комсомольской путевкой сама приехала строить молодой город Ступино. А вот сегодня с эшелоном уезжает на целину
ее дочь Светлана. Светлане только семнадцать лет, и в Ступинском горкоме комсомола заколебались было, давать ли ей путевку.
«Как убедить, что я буду хорошо работать и что мне можно доверять?» — думала девушка. Когда все доводы были исчерпаны, Светлана рассказала инструктору горкома биографию матери. Митинг окончен. Пестрый, шумливый поток движется по перрону и растекается по вагонам. Провожающие вносят вещи, их немало: ведь девушки едут не в гости. Одну из девушек провожает, как видно, целая семья: и мама, и дядя, и дедушка. Они вносят и вносят в купе чемоданы, сетки, рюкзаки. А напоследок дедушка осторожно кладет на верхнюю полку завернутые в мокрую тряпку саженцы: сосна, березка, клен...
— Наши, красногорские, пусть там растут.
И, пожалуй, ничто так не убеждает, что девчата уезжают насовсем, как эти тоненькие прутики, которым выпало на долю расти в далеких степных краях.
МОСКВА — РАЗЪЕЗД 63
Кто же они, эти девчата, едущие на целину? Тоне Осиповой и Але Семаевой пришлось с боем уходить с текстильного комбината «Красное знамя». Они систематически перевыполняли норму, и администрация долго не соглашалась их отпустить. Аля — «опытная» целинница. Еще в прошлом году она ездила на уборку урожая.
— Летом поработаю прицепщицей, а зимой пойду на курсы механизаторов,— говорит девушка уверенно.
И худенькая Надя Тюренкова, техник из Ступина,— тоже бывалая целинница. Она с гордостью носит на груди медаль «За освоение целины». Девчата смотрят на нее с завистью: счастливая, она уже была там.
Такую хорошую зависть вызывают все, кто хоть немного знаком с сельским трудом. 8 центре внимания оказывается очень скромная, тихая Валя
Чистякова, бетонщица из Клина. Вале уже приходилось работать дояркой, и она опять собирается пойти на ферму. Ее просят: «Научишь меня?»
В юности душа широко открыта, дела и думы друга легко становятся твоими делами и думами. Перед маленькой рязанской станцией Муравлянка все в вагоне волнуются: здесь родина Тони Осиповой, здесь ее должна встречать мама. Минутная остановка — и мама Тони, рязанская колхозница, входит в вагон с белоснежным узелком в руках. В нем гостинцы на дорогу. Оказывается, она взяла билет до Моршанска и два часа будет ехать вместе с Тоней.
Но вот еще одна новость облетает вагон: в этом же поезде, в первых вагонах, на целину едут девушки из Грузии. Решено послать делегацию для знакомства. Принарядившись, делегатки уходят и что-то долго не возвращаются.
Приходят они уже вместе с новыми знакомыми. Тотчас находится гитара, и попеременно льются песни: то русская «Черемуха», то грузинская «Тбилисо». В заключение москвички поют «Сулико», а девушки из Тбилиси — «Рябинушку». А под вечер все слышат:
— Внимание! Внимание! Говорит радиоузел поезда. Сегодня грузинской
комсомолке Наде Берелидзе исполнилось 19 лет. От имени коллектива нашего эшелона мы поздравляем тебя, Надя, и желаем тебе стать хорошей целинницей. Но это еще не все. В Надину честь будет дан по радио большой концерт силами самодеятельности - вагон № 9 преподносит ей подарок: произведения Тургенева и Бальзака.
...Последний день пути. Теперь уже не думается ни о Москве, ни о дороге: всех волнует, что там, впереди. У проводников то и дело спрашивают:
— Это уже Казахстан?
Наконец они отвечают:
— Да, это Казахстан.
Кое-кто разочарован: Казахстан очень похож на Челябинскую область, которую только что проехали.
И вот наконец Разъезд 63. Кромешная тьма — поезд пришел ночью,— но музыка и приветствия и в темноте слышны. Опять короткий митинг — и по
машинам! Пришла пора разделиться дружному коллективу эшелона. В Орджоникидзевском районе, где будут жить девушки из Подмосковья, много совхозов: имени Свердлова, Баталинский, «Путь к коммунизму»...
Расцеловавшись друг с другом, девчата усаживаются, грузовики переезжают через мутный, бурливый Аят... Начинается целина!
ГДЕ ЖЕ ЦЕЛИНА?
Целинные совхозы существуют уже по четыре—пять лет, а с представлениями о целине по-прежнему часто связывают походные палатки, дым степных костров...
Все это было, но всего этого уже нет. Перед руководителями совхозов стоят сейчас совсем другие проблемы. Едва ли не первый вопрос, который был задан девчатам по приезде:
— Нет ли среди вас музыкального работника, который мог бы руководить хором, оркестром?
Музыкального работника, к всеобщему огорчению, не оказалось. А население целинных совхозов — преимущественно молодежь, и молодежь эта хочет петь и веселиться. В Баталинском совхозе, например, купили инструменты для оркестра, но нет руководителя, некому «дать тон». Комсорг совхоза Толя
Литвинов, юноша с орденом Ленина на груди, спрашивает с досадой:
— Почему же не едут к нам выпускники музыкальных училищ?
Ощущается недостаток и во врачах, особенно в детских. В одном только Баталинском совхозе родилось в прошлом году 96 малышей!
В Москве и Подмосковье многие девчата по вечерам учились. А на целине и со строительством школ не успевают и не везде есть учителя старших классов.
Много, много еще нерешенных проблем. Но как далеки действительные трудности от мещанских домыслов, которыми порой пугали некоторых девушек перед отъездом досужие кумушки:
— Пропадете там! Поесть путем негде будет, грязными по месяцам ходить станете...
...Аля и Тоня просыпаются ранним утром и скорей бегут смотреть, какой же он, их совхоз имени Свердлова, какая же она, целина.
Их встречает широкая прямая улица— ровный ряд стандартных домов, огороженных штакетником. Вдоль улицы выстроились электрические фонари, из
громкоговорителя несется голос диктора: Москва передает «Последние известия». Стройные клены и тополя стоят в палисадниках. Степенный кот, жмурясь от солнца, переходит дорогу, направляясь к длинному, облицованному розовыми плитками зданию, наверное, столовой.
— Ой, как есть хочется! — протяжно говорит подруге Тоня.
Девушки входят в просторную столовую. Выбеленные стены украшены орнаментом, на окне белоснежные тюлевые занавески, с картины смотрит васнецовская Аленушка. Узнав, что сегодня в меню девчата приходят в прекрасное настроение борщ с хорошим куском мяса, макароны с фаршем и молоко. А как вкусен белый пышный хлеб из казахстанской пшеницы! Взяли по 200 граммов, но пришлось добавить:
не заметили, как съели.
После завтрака девушки отправляются побродить по поселку: все равно сегодня день нерабочий. Какая-то молодая женщина, закрываясь рукой от солнца, дружелюбно смотрит на подружек. Они подходят ближе, знакомятся. Тамара Потакова с мужем приехала в совхоз одной из первых, в 1954 году.
— Жили сначала в вагончике, потом в палатке. А теперь хотите посмотреть, как я живу?
У Потаповых квартира в одном из совхозных домов. Есть вся необходимая мебель, радио, электричество. Вот, оказывается, как живут семьи рабочих в
совхозе!
Выйдя на улицу, подруги встречаются со своими соседками по вагону—девчатами из Балашихинского района. Те уже обосновались на жительство в одном из домов и полны впечатлений.
— Нам так повезло: комната совсем отдельная! А хозяева, знаете, кто? Бывшие партизаны, когда-то Казахстан от белых освобождали. Пойдемте, мы вас
познакомим.
Василий Кондратьевич и Варвара Петровна Варавка прожили большую жизнь, жили и в России и на Украине, но в конце концов решили обосноваться в Казахстане, где прошла их славная революционная молодость.
С радушием и гостеприимством приняли хозяева московских девушек:
— Дом у нас большой, места много, а с вами веселее будет.
Расставшись с подругами, Аля и Тоня отправляются в баню, потом на луг за мохнатыми степными тюльпанами. А оттуда уже рукой подать до полевого
стана первой бригады — хоть одним глазком посмотреть, как работают. На пригорке стоит побеленный саманный домик и рядом с ним вагончик с лозунгом «Дело чести бригады № 1 — провести сев за 7—в дней». Девушки попали на стан, когда менялись смены. Двое трактористов, ожидая с поля своих напарников, играли в шахматы. Кто-то закусывал. Но москвички глаз не сводили с румяной девушки в красной кофточке, которая склонилась над трактором. Ведь ей, наверное, не больше лет, чем им. Неужели она трактористка?
Действительно, Надя Галецкая недавно получила свидетельство, удостоверяющее, что она может водить трактор. В эту посевную она уже будет работать самостоятельно. Всего год назад Надя работала на прицепе. Но ей непременно надо было выучиться на тракториста: ведь у нее в семье это «потомственная» профессия. Трактористом работает отец Нади, трактористка сестра Лида, тракторист и муж Лиды, Валентин Архипкин, орденоносец, депутат областного Совета.
— Научиться не так уж трудно, сами увидите,— говорит девушкам Надя.
Возбужденные, раскрасневшиеся, возвращаются девчата на центральную усадьбу. Все это: радио, электричество, чистенькая столовая и горячая баня,
уютные дома, гостеприимные, радушные люди, перспектива учебы — превосходит их ожидания. Они даже сомневаются, целина ли это.
БУДНИ
Есть у казахов легенда Ехали весной по степи пять гостей, по-казахски «бес кунак». Ехали они, ехали, а тут подул сумасшедший степной ветер, замела
пурга. Сбились гости с пути и замерзли. И с тех пор каждый год по весне повторяется эта погода. Здесь ее так и зовут: «бес кунак» — «пять гостей». В нынешнем году непогода началась вскоре после приезда девушек. Полевые работы приостановились... Директор Баталинского совхоза Петр Павлович
Демьянко с утра ездил на своем «газике»-вездеходе по бригадам.
На полевом стане, в темноватом саманном домике, возле докрасна накаленной печурки молча сидят прицепщицы: делать нечего, трактора стоят. Петр
Павлович присаживается рядом на нары.
— Что заскучали, девушки? Погода плохая? Наоборот, погода самая хорошая. Мы же с вами сеять собираемся, почве влага нужна, вот она ее и получает. А холодно — надо одеваться. На складе есть для вас и телогрейки и кирзовые сапоги. Раз уж решились стать степными жителями, надо и одеваться по-степному. А тебя в резиновых сапогах телята не признают,— говорит он, угадывая в темноте Валю Чистякову, ту, что мечтает стать дояркой.
— А ферма большая? — отваживается спросить Валя.
— Большая, но то ли будет к концу семилетки! Одного только крупного рогатого скота три тысячи голов, да свиней две тысячи, овец тринадцать тысяч, птицы двадцать тысяч! Разговор оживляется и незаметно переходит на ближайшие дела.
А на следующий день проглянуло солнце. Пришли горячие будни. И теперь уже не различишь, кто старожил, кто новичок в совхозе: все заняты одним делом.
М. ГРИНЕВА
Журнал "Крестьянка № 7 1959 г.