Архиварий-Ус

Дорогая «Работница»! Работаю я водителем в Вильнюсском троллейбусном управлении. В январе мне и моим товарищам по работе было присвоено звание «Ударник коммунистического труда». Какое радостное было настроение, когда мы, водители, узнали об этом: мы боролись, мы победили и будем побеждать! И все мы ждали с большим нетерпением, когда нам вручат удостоверения и нагрудные значки. Но наша радость и хорошее настроение были недолгими.
Вы не представляете себе, как было обидно получать удостоверение ударника коммунистического труда через руки почти посторонних лиц и вдобавок без значков. А могли хотя бы начальники маршрутов — каждый на своем маршруте — вручить и поздравить по-дружески.
Мы чувствовали себя победителями, а нам, если можно так выразиться, «обрезали крылья». И это когда у нас есть еще люди, которые недооценивают это звание. Говорят: «Что, удостоверение, этот «кусочек картона» даст мне прибавку к заработку, что ли?»
Возможно, я пишу не по адресу, но мне больше не с кем поделиться своей тревогой. Так же, как я не могу назвать свою фамилию, потому что меня потом засмеют, скажут: «Погналась за пустяком, которому здесь не придают значения».
А для меня это не пустяк! Потому что на этот «пустяк» должно посмотреть с высокой точки зрения. Тогда, возможно, не пришлось бы начальникам маршрутов уговаривать иных водителей писать социалистические обязательства. Тогда люди бы видели, что победителя уважают, а не так, как у нас. Простите меня, что между этих строчек просачивается горечь: мне и моим товарищам по работе обидно. И я считаю, что тут есть над чем подумать.
Водитель троллейбуса».
Да, есть над чем подумать! Есть на что посмотреть с разных точек зрения, в том числе и с высокой. Можно еще встретить людей, у которых эта «высокая точка зрения» вызывает ухмылочку:
«Субботник? А что я буду с этого иметь?» И так думают не только те, кто говорит об этом открыто. В глубине души так думают и некоторые из тех, кто вслух произносит совсем другие речи.
Иначе чем можно объяснить поступок руководителей троллейбусного управления, которые вместо того, чтобы вручить удостоверения ударника прилюдно (сколько слов, наверное, сказано ими же на собраниях «о силе примера»!), передают их через третьих лиц. Значит, и они не придают значения красной книжке ударника.
Да, верно, красная книжечка ударника коммунистического труда отпечатана на картоне. Но ведь и деньги, которые для иных все еще единственная мера их отношения к труду, всего лишь кусочки особым образом обработанной бумаги. Правда, на них напечатано: «Обеспечивается золотом, драгоценными металлами», а на каждом рубле: «Обеспечивается всем достоянием Союза ССР». Но разве у красной картонной книжечки ударника нет такого обеспечения, разве не обеспечивается она всем прошлым и будущим нашего алого стяга? И не измерить ее ценность никакими
драгоценными металлами, ибо она сродни тем картонным, пробитым пулями книжечкам, в которых взносы были плачены «не рублями, а собственной жизнью и кровью».
Но то была война, дни героические. А тут — будни. Подумаешь, вождение троллейбуса: остановка «Площадь», следующая «Лаздинай». Что они, архитекторы, которые строили этот самый Лаздинай и удостоены за это Ленинской премии? Нет, они не архитекторы, а всего лишь водители троллейбусов. Так что какие уж тут особые «крылья»! Тут не летать нужно, не витать в облаках, а пассажиров перевозить. Но нельзя ли и на перевозку пассажиров посмотреть «с высокой точки зрения»? Можно! Должно! И лучшее доказательство этому — другое письмо из нашей почты:
«Дорогая редакция! Я хочу написать о хороших людях, которые дарят другим радость. Это проводники поезда Москва — Владивосток «Россия» супруги Козловы — Ирина Николаевна и ее муж Михаил.
Я человек пожилой, живу в Амурской области. В октябре 1973 года я решила поехать в отпуск поездом «Россия», который следовал на Москву. Когда зашла в вагон № 1, я огорчилась, потому что свободным было только боковое место наверху. Но Ирина Николаевна видела, что мне
неудобно, и вскоре, учитывая мой возраст, устроила меня внизу. И я так хорошо доехала до Новосибирска, что даже не хотелось выходить из вагона. Ирина Николаевна со своими пассажирами как родная. Вежлива, внимательна, в любое время суток есть у нее горячий чай, в вагоне идеальная чистота, порядок, всегда тепло. Пассажиры чувствуют себя как дома. Через сутки, где-то за Читой, в вагон пришла бригадир поезда и вручила Козловым вымпел за образцовую работу. Мы, пассажиры, дружно аплодировали. И так было хорошо, что вот прошло полгода, а я все о них помню. Я хочу пожелать супругам Козловым большого счастья, крепкого здоровья, успехов в их веселой и трудной работе. И очень прошу редакцию пропустить мою заметку в журнал. А еще лучше, если бы вы напечатали их фото, чтоб все посмотрели на этих замечательных людей.
С уважением Ядвига Брониславовна БУЕВИЧ. Амурская область, ст. Магдагачи».
Я с радостью вглядываюсь в лица проводников Ирины Матвеевой (она носит свою фамилию) и Михаила Козлова, фотографию которых мы печатаем по просьбе их пассажирки Я. Буевич.  И я очень жалею, что вы, дорогая водительница троллейбуса из Вильнюса, не назвали свою фамилию. Вы испугались тех, кто вздумал бы посмеяться над вами. Но я уверена: большинство наших читателей с удовольствием узнали бы имя человека, для которого «это» — не пустяк!