Лидия Васильевна ненадолго заглядывает в
колхозный родильный дом, чтобы проверить, все ли готово к приему рожениц. В светлых комнатках уютно, тепло, чисто. От печи пышет теплом.
Лидия Васильевна обходит широкий деревянный стол, на совесть сделанный колхозным столяром, еще раз окидывает глазом горку белья, столик с
инструментарием. Жаль, конечно, что в послеродовой комнате нет застекленной деревянной ширмы, отделяющей рожениц от малышей, нет и сверкающей никелем родильной кровати, как в роддомах двух соседних колхозов. Но ничего, главное, что есть свой родильный дом.
Тридцать лет Лидия Васильевна работает фельдшерицей-акушеркой. Задолго до родов следит она за матерью, проводит беседы, посещает ее на
дому. Если заметит какое-нибудь отклонение от нормы, обязательно сама отвезет беременную в район, покажет опытным врачам. Об акушерке говорят, что у нее легкая рука, что она «везучая» и рожать, когда она рядом, легко.
Лидия Васильевна отшутится, а про себя подумает, что все ее «везение» в огромной любви к детям и к своей работе. Недавно старейшая фельдшерица - акушерка района Тамара Лукинична Медельян посоветовала ей завести тетрадку для записей отзывов о роддоме. А зачем? Ведь ничего, кроме благодарности, она никогда и не слышала.
Много раз учила Лидия Васильевна санитарку, как ухаживать за роженицами, и сейчас, прощаясь, напоминает:
— После родов хорошо дать матери сладкого чайку. Смотри, чтоб самоварчик всегда гудел.
— Да что вы, Лидия Васильевна, разве ж я не знаю! — чуть ли не с обидой говорит санитарка.— Ведь не первый день работаю.
Лидия Васильевна выходит на широкую, белую от снега улицу. Вот он наконец, долгожданный снежок! А то ведь январь, а земля лежала оголенная,
черная. Старики уверяли, что, мол, не надо тревожиться, такая безморозная погода урожаю не помеха. А все-таки на душе спокойней, когда
земля прикрыта снежком и озими ничто уж не грозит.
Лидия Васильевна никогда не замыкалась в кругу своих акушерских обязанностей. Всегда жила радостями и горестями колхоза. Ее равно радовали и новый колхозный роддом и новые фермы.
Когда она идет по улице, все почтительно приветствуют ее, особенно малыши, ее «внучата».
И каждого она помнит, и для каждого у нее найдется ласковое словечко. Первый ее визит к Балашенковой Елене Григорьевне. Это для нее жарко топится печь в роддоме и держат наготове тазы и грелки.
— А мы тебя ждем, — говорит Лидия Васильевна.— Что ж ты не зашла утречком, надо бы кровяное давление измерить.
— Да чего же ходить,— смущенно отвечает Елена Григорьевна,— все ладно.
К Балашенковой Лидия Васильевна заходила поначалу раз в месяц, потом по три раза, а в этот месяц пришла в пятый раз. Каждую неделю в роддоме собираются будущие роженицы, и Лидия Васильевна беседует с ними о том, как себя держать при родах, как дышать, как делать себе массаж.
Все эти беседы называются по-ученому «психопрофилакгпичеоким методом». Они успокаивают, внушают веру в хороший исход. А в результате даже у женщин, рожающих впервые, все проходит хорошо: без страха, без истошных криков.
Приятно Лидии Васильевне бывать у Балашенковых. Хорошая, трудовая семья. Летом муж пастушил, тысяч восемь заработал. Да и Лена зарабатывала в месяц до пятисот рублей. У них уже двое малышей.
— Ну, гляди, чуть что, не мешкай,— говорит на прощание Лидия Васильевна.
Теперь надо проведать славного семимесячного Сережу Кретова. До года дети числятся за Лидией Васильевной. Она следит за тем, чтоб они росли
крепышами. Еще ни с одним малышом не приключилось никакой беды.
У Кретовых Лидию Васильевну встречают, как родную, суетятся, ставят на стол чашки, вазочки с вареньем и печеньем, тарелку с мочеными яблоками.
— Да что же это будет, Екатерина Петровна, если я у всех стану чаевничать?!
-— У всех можешь не чаевничать, а у меня отказу не может быть! — настаивает хозяйка. Вдвоем они внимательно , осматривают Сережу, любуются его пухленькими ручками, ямочками, его шустрыми глазенками, глядящими на мир вполне сознательно: «ну, как взрослый мужчина».
Мать рада, что сынишка спит хорошо, ест на славу. А манную кашку ему готовят по рецепту Лидии Васильевны.
— Вот какие шмели вылетают, Лидия Васильевна, из твоего роддома! — шутит Екатерина Петровна.
Монотонно стучат колеса поезда. Мимо проносятся бескрайние поля, запорошенные снегом села. Лидия Васильевна вместе с министром здравоохранения республики и главным акушером Мордовии едет в Москву. Ей предстоит выступить на коллегии Министерства здравоохранения РСФСР.
В достижениях республики по охране материнства и младенчества есть и ее скромный вклад — ее забота о матерях и детях колхоза имени 1 Мая.
Трудно поверить, что три года тому назад в Мордовии было немногим более трех десятков колхозных родильных домов. Сейчас их двести. Недалек день, когда роддом будет в каждом колхозе. Лидии Васильевне хочется рассказать не только о себе, но и обо всех своих подругах по профессии,
посвятивших себя борьбе за неомраченное счастье материнства. О новых родильных домах, где не только имеется необходимый инструментарий,
но где забота о матерях выражается даже в таких удобствах, как электрический звонок у кровати или разбитый вокруг дома сад.
А разве не замечательно, что в некоторых колхозах роженицам стали выдавать подарки — полный комплект приданого для новорожденного!
Нельзя, конечно, забыть и родной Ичалковский район, его двадцать колхозов. Сейчас уже в пятнадцати из них есть родильные дома. Если прибавить к ним три участковых и районную больницы, то картина получится отрадная. Есть о чем рассказать в Москве.
А. РАКИТНИКОВ Ичалковский район, Мордовская АССР.
Крестьянка № 3 март 1961 г.