Елена ТАРАСОВА
..Потом она лежала, подтянув до самого подбородка холодные колени, и мечтала о том, как тоже будет стоять под ярким светом рампы и говорить какие-то очень нужные, очень необходимые людям слова. Она только что вернулась из театра. На земле война. Где-то, не так уж далеко, идут бои. А здесь, в Ярославле, куда она недавно приехала из Ленинграда, тихо. Трудно с едой, жильем, одеждой, но это совсем другое. Здесь нет выстрелов, не слышно грохота орудий.
«Район подвергается артиллерийскому обстрелу.Движение по улице прекратить!» Эти страшные слова сейчас звучат для тех, кто остался защищать родной Ленинград. Плохо все-таки быть маленькой! Но к концу войны она обязательно вырастет. Наступит мир, и она будет актрисой.
Театр... Что может быть прекраснее! Он объединяет разных людей, заполнивших зрительный зал, заставляет их сердца биться одним ритмом. Общая улыбка, общие слезы, одно горе и одна радость на всех... Там, за тяжелыми складками занавеса, начинается чудо.
С мечтой о театре она росла, переходила из класса в класс. Шли годы, а желание стать актрисой не исчезало. В восьмом классе, спустя несколько
лет после того, как семья вернулась в Ленинград, Таня вдруг почувствовала, что больше не может ждать. А если у нее вообще ни дарования, ни
способностей? Ответ должен быть получен немедленно! И случилось так, что на дверях Дома искусств она увидела объявление о приемных экзаменах в школу-студию при Московском Художественном.
— Фамилия?
— Татьяна Доронина.
Она ответила на этот и многие другие вопросы, кроме одного: почему у нее нет с собой аттестата зрелости. Комиссию удалось уговорить. Ее допустили к конкурсу условно, и она прошла все три экзаменационных тура.
Конечно, она была бы зачислена в студию, если б представила необходимые документы. Но документов не было Пришлось возвращаться в школу. И все-таки самое главное было сделано. Мечта получила права гражданства. А значит, можно не таить ее от других. И Таня Доронина приходит в драматический коллектив ленинградского Дома культуры имени Первой пятилетки, которым руководит Федор Михайлович Никитин, человек, научивший ее трудолюбию и требовательности.
Два года, проведенные на сцене Дома культуры, казалось, прибавили ей уверенности и сил. Но когда после окончания десятилетки наступила пора снова подавать в театральный, она с перепугу — не пройдет в одном, авось, удастся в другом — решила попытать счастья сразу в ГИТИСе и Щепкинском училище, Щукинском и школе-студии МХАТа. И всюду была принята. Но учиться пошла все же в студию МХАТа.
Московский Художественный... Ее охватывало благоговейное волнение всякий раз, когда она переступала порог строгого зрительного зала, когда взглядывала на крылатую эмблему театра — черно-серую чайку... Она верила в будущее этого театра, в его талантливых «стариков» и в тех, кто придет им на смену.
А пока что старалась не пропустить ни одного представления, особенно когда играла ее любимица — Ангелина Степанова.
В 1956 году уже дипломированной актрисой она вернулась в Ленинград. Сразу, естественно, встал вопрос: в какой театр пойти? Выбор пал на Театр имени Ленинского комсомола. В ту пору там готовилась к постановке «Фабричная девчонка»— пьеса молодого Александра Володина, и актриса Доронина очень рассчитывала сыграть в ней чистую, прямую, нетерпимую к фальши Женьку Шульженко. Она и сыграла ее. И даже как будто удачно. И после еще два года играла и Женьку и другие роли в этом театре. Но настоящей творческой радости почему-то не было. Она занята во многих спектаклях, ею довольны...
Казалось, что еще надо? А она боялась. Боялась успокоиться, поверить, что у нее все получается, начать «служить». Служить в театре!.. И она ушла в Большой драматический. К одному из беспокойнейших режиссеров— Георгию Товстоногову. Здесь все началось сначала: и сомнения, и неуверенность, и поиски.
Пожалуй, если говорить о трудностях, то их больше всего выпало на роль Нади Резаевой — героини пьесы «Старшая сестра» того же Александра Володина (везет ей на встречи с этим драматургом!).
Первое ощущение после прочтения пьесы было: «Сыграю!» А начались репетиции, и все, что она делала, все, что придумывала и дома, и по дороге в театр, и на репетиции, отвергалось и режиссером и драматургом.
А между тем роль Нади, казалось, была создана для нее: обе они самозабвенно любили театр, обе в конце концов стали актрисами. Правда, Наде это далось труднее. У нее на руках была сестра, которой она заменила мать и которую хотела видеть актрисой, отдавая ей все самое дорогое — свою привязанность и свою мечту о театре.
Наверное, трудно представить характер человека, сознательно уходящего от самого главного — своего внутреннего стремления, тем более, если твоя собственная жизнь как раз без остатка подчинена этому главному.
Да, для Татьяны Дорониной театр — самая большая привязанность. И она, по утверждению Георгия Александровича Товстоногова, чувствует себя по-настоящему хорошо, только когда загружена до предела.
Но вернемся к «Старшей сестре». Был момент, когда Володин требовал, чтобы Доронину сняли с роли старшей сестры и передали ей роль младшей. Актриса воспротивилась. Товстоногов ее поддержал. Снова началась кропотливейшая работа. От сцены к сцене, от задачи к задаче...
Зрители полюбили этот спектакль. Полюбили скромную, самоотверженную Надю Резаеву.
Актриса тоже любит эту роль, хотя, по ее собственным словам, самые любимые роли — незавершенные.
— Может, я потому так хорошо отношусь к Наде,— говорила она мне,— что знаю, как легко порой люди, особенно женщины, отказываются от своего призвания, подавляют способности в угоду каким-то ложным представлениям. Поэтому каждый вечер, когда я играю Надю, я стараюсь убедить зрителя: не таите своих способностей! Дарите их людям!
...Татьяна Доронина, как ни одна русская актриса до нее, верно и талантливо сыграла Софью в «Горе от ума». Она вернула грибоедовской героине ум, темперамент, силу характера. И сразу стало понятным, что в ней нашел и потерял Чацкий. Каким она до полного крушения иллюзий видит Молчалина
и почему так страстно, изо всех сил защищает от гибели это свое «собственное сочинение».
Роль Софьи — ее роль. Но ее роли — и Надежда в «Варварах» А. М. Горького, и Лушка в шолоховской «Поднятой целине». Мы говорим «ее роль», когда хотим сказать, что актриса как бы создана для этой роли, что роль наиболее полно соответствует характеру, темпераменту, одаренности самой актрисы.
Сказать «ее роль», имея в виду Доронину, и трудно и легко. Ее роль — это тот русский национальный характер, который стал виден всем после того, как в мировую литературу вошли героини Пушкина и Некрасова, Толстого и Горького. На сцене Доронина ни на секунду не теряет связи со зрителями. Ей необходимо дыхание зрительного зала, оно помогает, а не мешает ей.
...За столиком девушка. У нее какой-то удивительный матовой белизны цвет лица, огромные глаза. Она сидит очень прямо, приготовившись слушать стихи, которые сейчас, когда раздвинется занавес и начнется представление новой пьесы Э. Радзинского «Еще раз про любовь», будут читать поэты. В этой пьесе Доронина играет роль стюардессы. Ее зовут Наташа. Она только что вернулась из очередного рейса. Ей приятно, что она произвела впечатление на человека, сидящего за соседним столиком. Он тоже понравился ей. Потом она полюбит его, и любовь эта принесет ей немало огорчений. И она будет бороться за нее. И победит...
Еще одна человеческая жизнь, о которой Дорониной предстоит рассказать зрителю. И чем больше будет таких жизней, тем счастливее ее собственная
творческая судьба — судьба актрисы.
Работница № 01 1965 г.