В статье «О сладком аргументе самогонного вызова» («ТК», № 4) я писал: «Сегодня с определенностью можно сказать одно: в 1985 и 1986 годах самогона, браги и других алкоизделий из сахара изготавливалось не более, чем в 1984-м. В минувшем году самогоноварение возросло. Масштабы и причины этого роста — предмет отдельного разговора и отдельной статьи». Начать «отдельный разговор», по-видимому, разумно с воспроизведения статистических данных о продаже сахара — стратегического с точки зрения самогоноварения сырья (см. табл. 1).
Как видно, тревожный сигнал прозвучал уже в IV квартале 86-го, затем, начиная с I квартала 87-го, наметилось превышение показателей исходного 84-го. О превышении можно говорить даже относительно III квартала, «непоказательного», как мы условились считать (см.: «ТК», № 4), поскольку урожай ягод и плодов был ниже, чем в 84-м. Ну а IV квартал говорит сам за себя. В чем же дело?
На мой взгляд, рост самогоноварения, прежде всего, связан с двумя обстоятельствами. Во-первых, с резким повышением цен на спиртное, имевшим место в августе 1986 года (1). Госкомцен уже давно приобрел едва ли не мистический дар угадывать сокровенные пожелания трудящихся, вот просчитывать хотя бы ближайшие последствия — этому еще предстоит учиться. Между тем история, и отечественная, и зарубежная, недвусмысленно показывает, что повышение цен на алкоголь (тем более — резкое) — обычно провоцирует самогоноварение. Достаточно вспомнить первые шаги на потребительском рынке пресловутой «рыковки».
Продажа водки была начата в октябре 1925 года, шла она по рублику. И шла поначалу так бойко, что в декабре было решено повысить цену на 50 процентов. Реакция была мгновенной: в деревне ее перестали брать (2). Пришлось в июле 1926 года снизить цену до рубля с гривенником.
Таблица 1
Динамика продажи сахара госторговлей и потребкооперацией за 1984—1987 годы по кварталам (тыс. т)
I кв. II кв. III кв. IV кв.
1984 1 657(6,0)* 1 942(7,1) 2 629(9,6) 2 1 22(7,7)
1985 1 658(6,0) 1 939(7,0) 2 272(8,2) 1 981(7,2)
1986 1 545(5,5) 1 908(6,8) 3115(11,1) 2 067(7,4)
1987 1 725(6,1) 2 045(7,2) 2 772(9,8) 2 738(9,7)
* Здесь и далее в скобках — на душу населения (кг)
Таблица 2
Продажа спиртных напитков на душу населения (в л абс. алк.)
I кв. II кв. III кв. IV кв.
1984 г. 1,9 2,1 2,1 2,1
1985 г. 1,9 1,9 1,6 1,7
1986 г. 1,2 1,1 0,9 1,0
1987 г. 0,8 1,0 0,9 0,6
Во-вторых, рост сивушного производства следует увязывать и со снижением уровня официальной продажи спиртных напитков, хотя мысль, что, мол, чем меньше продают, тем больше гонят, слишком глобальна для того, чтобы быть верной. Кто гонит? Вот вопрос, которым нужно задаться. Милицейская статистика свидетельствует, что основной производитель самогона, браги и т. п.— это социальный аутсайдер. Прежде всего, лица с низким доходом: пенсионеры (чаще — женщины), рабочие низкой квалификации или вовсе без оной и т. д. Добавлю к этому, что изучение около 500 судебных дел о самогоноварении, проведенное нами совместно с В. Г. Беляевым показало: каждый десятый самогонщик лечился от алкоголизма, а каждый пятый судим.
Рассудите, как же эти социальные типы должны реагировать на повышение цены. Пенсионерку приучили рассчитываться за хозяйственные услуги «бутылкой», но вдруг она дорожает вдвое: что прикажете делать? Вольно-невольно приходится вступать в противоречие с законом, ибо шофер, тракторист, плотник, рубщик дров и др.— неумолимы.
А что делать людям, больным алкоголизмом? Если алкоголик пропивает, как принято говорить, «всю зарплату», то как он поступит, обнаружив, что его зарплаты хватает только на половину «нормы»?
Естественно, вторая половина будет «добрана» суррогатом. Кстати сказать, большое заблуждение думать, что «винные» очереди всех в равной мере толкают к самогонному аппарату. Алкоголизированный потребитель готов отстоять очередь, но не будет платить двойную цену. И, напротив, умеренно или «культурно» пьющего человека отпугивает очередь, а не цена. И он скорее откажется от алкоголя вовсе, чем станет производить или потреблять самогон (в предвидении возражений вроде: «А вот один мой знакомый...» — замечу, что речь идет о типичной модели поведения, а не об исключениях из правила).
Так же определенно и естественно отзывается наиболее алкоголизированная публика на нехватку легального алкоголя. Это стало очевидным как раз к IV кварталу (см. табл. 2).
По-видимому, последним 33-процентным сокращением продажи спиртного мы преступили черту, за которой у миллионов пьяниц и алкоголиков не осталось выбора (характерно, что сокращение шло за счет водки и «бормотухи», т. е. «напитков», особо предпочитаемых этой группой). Эти люди будут производить самогон по той простой причине, что они психологически или физиологически не могут обойтись без выпивки.
И все же нельзя списывать все «излишки» сахара на самогонщиков. Как отмечалось в моей предыдущей статье, началось накопительство сахара под влиянием слуха о его нехватке. Дефицитная «лихорадка» слишком хорошо описана, чтобы на этом надо было останавливаться специально. Отмечу только, что на производителя суррогата валят ответственность за исчезновение из продажи и сапожного крема, и зубной пасты.
Ленинградский «Телекурьер» в мае показал сюжет о соляном «буме», охватившем город на Неве. Опять эти самогонщики? Томата нет, потому что гонят «томатовку», шоколада нет, ибо его изводят на «шоколадовку» и т. д. Если дело так пойдет и дальше, не исключено, что вскоре мы услышим руководителя мебельного ведомства, объясняющего нехватку табуреток происками доморощенных бутлегеров, перешедших, по совету Остапа Бендера, на «табуретовку». Поистине, если бы самогоноварения не существовало в природе, его следовало бы выдумать. Справедливость требует отметить, что аптекарских весов для отделения сахара, идущего на самогон, и приобретаемого впрок, не существует (читатель да заглянет в свои «закрома»: не осталась ли там парочка-другая пакетов, раздобытых с «боями» минувшим летом?). Для выяснения хотя бы приблизительных пропорций нужны широкомасштабные и кропотливые исследования. Зачем, однако? Наши «эксперты», ссылками на которых пестрит пресса, не желают себя утруждать.
Куда легче перевести весь «избыточный» сахар на 100 % спирта — формула проста, как мычание.
Невольно вспоминается, как во времена экономики, которая должна была быть экономной, нам с высокой трибуны сообщали, что по расчетам экономистов выходит: если доводить упитанность быков до высших кондиций, то и мяса в стране станет больше. То есть экономическая премудрость состояла в том, чтобы поголовье крупного рогатого скота умножить на ожидаемую прибавку в весе и разделить на «душу населения». Это называлось наукой и над этим «потел в расчетах Госплан». Следуя этой методе, каждый ученик 1-го класса, твердо усвоивший таблицу умножения, без труда мог определить, что страна будет завалена говядиной, когда бычков начнут откармливать до размеров индийского слона. Это так просто, что до сих пор невозможно понять, отчего с колбасой у нас «напряженка». Но вернемся к нашим... «экспертам».
Вот Г. Г. Заиграев информирует общественность, что на душу населения производится 7 литров самогона (3). Иными словами, в 1987 г. было произведено 180 млн. декалитров суррогатного зелья, что почти на 20 млн. декалитров превышает «легальное» производство спиртных напитков (4).
Между тем I и 11 кварталы «стояли» на уровне 1984 года; стало быть, вся «прибавка» самогона приходится на IV квартал. Отчего и почему? Над этими вопросами пусть ломают голову непосвященные, а знатокам проблемы достаточно произнести сакраментальное: «По нашим оценкам...» Между тем серьезное исследование Г. В. Антонова-Романовского привело автора к выводу, что «в Белоруссии, на Украине и других регионах, где самогоноварение наиболее распространено (выделено мной.— Л. О.), самогон... составляет 20—30 % от уровня госторговли спиртными напитками.
В центральных районах РСФСР и на Урале — примерно 5—10% (5).
Между тем опрос общественного мнения в Курской области свидетельствует: 73 % жителей села полагают, что в последние три года самогоноварение не возросло (6).
Следовало бы над этими фактами поразмышлять, но, похоже, такого рода усилия не входят в функции «экспертов». Любопытно наблюдать, как иногда доверие к «экспертным» оценкам доходит прямо-таки до суеверия. Вот, к примеру, А. А. Баимбетов, приводя «цифирь» Г. Г. Заиграева, пытается ответить на вопрос, «как объяснить уменьшение смертности в стране по причине пьянства на 54 % и на 11 % —снижение заболеваемости? Либо необходимо признать, что между употреблением спиртных напитков и прогулами, простоями, заболеваемостью и смертностью связи нет... либо же вызывают сомнения сами цифры о снижении заболеваемости и смертности...» (7). Существует, разумеется, и третья альтернатива, именно: сомнительны расчеты «экспертов», но такое, к сожалению, не приходит А. А. Баимбетову в голову. Как можно-с, люди старались, производили целых два арифметических действия...
Теперь поговорим о только что минувшем 1988-м. Сначала о сахаре. Жестким нормированием удалось «сбить» рост его продажи, хотя волна потребительского ажиотажа, как свидетельствует пресса, не спадала вплоть до осени. В первом квартале было продано 6,8 кг на душу населения, во втором — 7,1 кг (что означает возврат к уровню 1984 года), в третьем — 8,5 кг. Наконец, милицейская статистика. Если принять число самогонщиков, выявленных в III квартале 1987 г. (когда был принят Указ об административной ответственности за самогоноварение без цели сбыта) за 100 %, то в IV кв. оно составило примерно 118 %, в I кв. 1988 г.— 150 %.
Затем началось снижение: во 11 кв.— 94 % и в III — даже 54 %.
Анализируя эту тенденцию, надо бы, думается, учесть следующее. Во-первых, летом, как уже говорилось, уровень самогоноварения всегда (при прочих равных условиях) ниже.
Во-вторых, по мнению работников отдела реализации антиалкогольного законодательства УООП МВД СССР, выявление самогонщиков затруднено, с одной стороны, растущей «выучкой» правонарушителей, конспирирующихся все глубже и изощреннее. С другой, не секрет, что частенько борьба с производителями сивухи велась с отступлением от процессуальных норм; сегодня же и сами граждане (а подозреваемых в самогоноварении никто гражданских прав не лишал), и прокуратура острее реагируют на такие отступления.
В-третьих, не стоит сбрасывать со счетов и растущее уважение к закону. Активность милиции, правоохранительный «пресс» медленно, но верно делают свое дело. Годы застоя были, в сущности, годами, как говорят ученые, аномии (безнормативности). Пренебрежение законом стало едва ли не нормой жизни, стала расхожей формула: «Если нельзя, но очень (а иногда и не очень) хочется, то можно». Практически всегда существовал запрет самогоноварения, но кто же его брал всерьез? С мая-85 настроения стали меняться.
Как бы то ни было, мы стоим перед фактом снижения числа выявленных самогонщиков. Его можно интерпретировать по-разному, однако о нем, по крайней мере, надо знать. Но вот открываю газеты за 24 октября 1988 г., где помещено сообщение Госкомстата СССР о социально-экономическом развитии страны за 9 месяцев, и с удивлением читаю, что за этот период число осужденных за самогоноварение с целью сбыта возросло на 20 % (8).
«С удивлением» не оттого, что цифра «лукава» (эти 20 процентов составляют всего несколько сотен случаев), а оттого, что этой цифрой все и ограничивается. А как же, думаю, с десятками тысяч, на которые уменьшилось число изготовляющих самогон для себя? Заслуживают ли они упоминания или в политике отрезвления это бесконечно малые величины, которыми можно пренебречь? По-видимому, только Госкомстат, знающий, по замечанию классиков, все, ведает ответ и на этот вопрос...
Библиография
1. «Правда», 1 августа 1986 г.
2. Воронов Д. Алкоголь в современном быту. М.—Л., 1930, с. 98.
3. Материалы Всесоюзной научно-практической конференции (Брест, 14— 16 сентября 1988 г.) Москва—Брест 1988, с. 88.
4. «Аргументы и факты», 1988, № 10.
5. Материалы Всесоюзной научно-практической конференции, с. 56.
6. Там же, с. 25.
7. Там же, с. 35.
8. «Правда», 24 октября 1988 г.
Журнал "Трезвость и культура" № 1/89
Оптимизация статьи - промышленный портал Мурманской области