Тысячи гватемальских семей бросают свои клочки земли, очаги, все нажитое и, захватив с собой лишь кое-что из одежды, неделями пробираются через горы и джунгли на территорию Мексики. «В Гватемале стало невозможно жить»,— говорят беженцы.
«Баррикада», Манагуа.
Новые факты массовых расправ над мирным населением Гватемалы опровергают лживые утверждения Вашингтона, что гватемальский диктаторский режим «сделал прогресс в области прав человека». Спасаясь от озверевшей солдатни диктаторского режима, проводящего тактику «выжженной земли» в районах, где ведутся боевые действия против партизан, десятки тысяч гватемальцев бросают родные места, бегут в соседние страны.
Синди ХОЗ
«ДЕЙЛИ УОРЛД», НЬЮ-ЙОРК.
В жизни крестьян Гватемалы ничего не изменилось с тех пор, как генерал Эфраин Риос Монтт захватил власть в результате переворота 23 марта.. Террор и массовые расправы вынуждают тысячи гватемальских крестьян уходить из родных деревень в поисках убежища в крупные города, в горы, джунгли или искать его за границей.
Взвалив на плечи котомки с одеждой, целые семьи неделями пробираются через горы, переплывают реки, ночуют под деревьями на голой земле, чтобы спастись от террора военщины. Некоторые погибают в дороге от болезней и голода.
Один из случаев наиболее массового переселения в мексиканский штат Чьяпас произошел всего через месяц после переворота. Около тысячи гватемальцев перешли тогда границу близ Лас-Маргаритас, к северу от гватемальских департаментов Уэуэте-нанго и Киче. Эти места считаются одними из самых труднодоступных.
По данным Мексиканского комитета по делам беженцев, условия жизни крестьян в этом районе «совершенно невыносимы». И хотя местные жители делятся своей скудной пищей с беженцами, ее явно не хватает.
И все же один священник, проживший в Гватемале много лет, уверял меня, что, сколь бы тяжелым ни было положение беженцев, которым удалось перейти границу Мексики, это все же куда лучше того, что ожидало бы их на родине.
— Положение в гватемальских департаментах Киче и Альта-Верапас очень серьезное,— рассказывает он.— Солдаты выжгли поля и запрещают крестьянам засевать их, чтобы партизаны не могли получать никакой поддержки. Тактика правительства взять партизан на измор повлекла за собой страшные последствия для крестьян. Они буквально умирают с голоду. Чтобы спастись, им приходится бежать в города — там искать пищу и убежище. К тому же военные закрыли доступ в эти районы. Поэтому узнать что-либо из первых уст очень трудно. Как видно, репрессии правительства будут ужесточаться.
В епархии Сан-Кристобаль, что в мексиканском штате Чьяпас, для беженцев создано шесть или семь лагерей, где размещено примерно 14 тысяч крестьян. Еще 20—30 тысяч гватемальцев живут в эхидос (крестьянских общинах) и на кофейных плантациях в епархии Тапачула того же штата.
«СОЛДАТЫ МОГУТ НАГРЯНУТЬ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ»
...Крестьянке Марии Рейес, которая должна была вот-вот родить, оказалось нелегко сделать выбор: жить в постоянном страхе в Гватемале или подвергнуть себя риску тяжелого перехода в Мексику. 24-летняя женщина выбрала последнее.
С мужем и двумя детьми долго шла под палящим солнцем. Наконец добрались до какой-то крестьянской общины в Мексике. На следующий день она родила.
Ее муж, разговаривая со мной, не может скрыть радости, что, наконец, закончились их страхи и мучения.
— По правде говоря, я не хотел уходить,— говорит он.— Это очень рискованно. Но Мария сказала: «Пошли, потому что здесь мы в еще большей опасности». Это действительно так. Наш поселок почти что опустел. Мы знали, что солдаты могут нагрянуть в любой момент. Поэтому ушли, не дожидаясь их прихода. Взяли с собой только кое-что из одежды. Все остальное пришлось бросить.
Объясняя, почему жители оставляют свои дома, он сказал:
— Стало невозможно жить. Люди не ложились спать: нас не оставлял страх, что в любую минуту в дом ворвутся солдаты и убьют всех.
Эта молодая семья уже однажды покидала родной поселок в начале года. Тогда ушли 175 из 200 семей. Через полтора месяца они вернулись, думая, что стало спокойнее, но все было по-прежнему.
Более десятка семей гватемальских беженцев нашли пристанище в том же эхидо. Один из беженцев Хорхе Альварес, замечает:
— Мексиканские крестьяне относятся к нам очень хорошо.
Скудный рацион беженцев состоит из кукурузных лепешек и бобов и мало чем отличается от той пищи, к которой они привыкли. Но здесь им приходится покупать продукты, которые в Гватемале они выращивали сами.
— Здесь у нас нет земли,— говорит Альварес.— Зато мы спим спокойно.
Но невозможно забыть о том, что происходит на родине. Ночью часто слышна стрельба по другую сторону границы. Нередко в реке Грихальва находят трупы гватемальских крестьян.
— Однажды я пошел ловить рыбу и наткнулся на три трупа, у которых были связаны руки и ноги,— рассказывает мексиканский мальчик из эхидо.— Их прибило течением с другой стороны границы.
Я разговорилась с женщиной лет пятидесяти, которая, несмотря на тяжелый труд в течение всей жизни, сохранила необыкновенную красоту.
— Я узнала, что мое имя занесено в списки смертников, которые распространялись по нашему городку,— рассказывает она.— Поэтому решила, что надо уходить. Это было четыре месяца назад. Если бы меня убили, что стало бы с этими детьми? Кто бы позаботился о них? Девочке сейчас шесть лет, а мальчику три года. Я воспитываю их с самого рождения. Я не за себя боюсь, а за детей.
УХОДЯТ, БРОСАЯ ВСЕ
Если во время долгого пути под палящим солнцем в лагерь «Ла-Сомбра» (что значит «тень») вы мечтали укрыться в тени, то здесь вас ждет разочарование. После пыльной дороги (она становится непроходимой в период дождей) вы не найдете здесь такого уголка, где можно спрягаться от зноя. Навстречу выбегут любопытные дети, а женщины будут стоять в дверях, поглядывая на вас с подозрением. И нигде ни клочка тени. Так выглядит «Ла-Сомбра», лагерь, где живут более тысячи гватемальских беженцев. Семьи ютятся в хижинах, сплетенных из прутьев, деля скудную пищу, лекарства и общее горе.
Хотя люди не знают, сколько времени смогут протянуть в этом лагере на свои жалкие запасы, они по крайней мере чувствуют себя в безопасности — гватемальские солдаты не настигнут их. Одни семьи живут здесь уже несколько месяцев. Другие, не вынеся разлуки с родиной, вернулись в Гватемалу.
Трудно сказать, что произошло с ними там.
— Мы пришли сюда после того, как солдаты убили моего 16-летнего сына,— рассказывает нам 43-летняя женщина. — Девять дней назад ночью они ворвались в наш дом и схватили мальчика. Наутро мы нашли его. Они повесили его на дереве. А шея у него вся была изрезана мачете. Мы пришли из Сан-Мигеля. С нами было 10 детей, добирались сюда четыре дня.
Днем в лагере остаются женщины и дети. Мужчины трудятся на близлежащих полях.
Беженцы получают помощь продовольствием, одеждой и медикаментами от ряда международных организаций по защите прав человека и от церкви. Но этого не хватает.
Некоторые семьи, проживавшие в Гватемале недалеко от границы, принесли с собой часть своего скарба. В одном доме мы увидели старую швейную машинку.
— Мой муж нес ее на плечах всю дорогу,— рассказывает хозяйка, кормя грудью малыша.— Еще взяли с собой свинью — вот и все наше богатство. В Гватемале сейчас невозможно жить, —продолжает она.— Тебя ни на минуту не покидает страх: в любой момент могут прийти солдаты и всех убить.
Еженедельник "За рубежом" № 46 (1167) 1982 г.
Оптимизация статьи - промышленный портал Мурманской области